Джулиан открыл глаза и увидел над собой белый больничный потолок. Справа рядом со свисавшей лампой виднелась огромная трещина. Маг хотел понять, который час и как он попал в клинику, а то, что он находился именно в клинике, было неоспоримым фактом, судя по противному запаху лекарств и по иголке, торчавшей у него из руки. Джулиан повернул голову к окну и замер. На подоконнике, забравшись на него с ногами, сидел Алмош, и смотрел в окно. На улице было светло. Значит, Джулиан провалялся тут как минимум ночь. Почувствовав движение, Алмош обернулся.

— Очухался? — проговорил он.

— Долго я был в отключке?

— Ну, скоро вечер.

— Вечер? Что, почти сутки?

— Ага.

— Почему ты здесь? Разве ты не должен быть с Инди?

— Я никому ничего не должен.

— А я? Мне же надо было дать показания…

— Надо. Раз ты очухался, я пойду, позвоню Ворону.

— Так мне надо пойти… — Джулиан перекрыл клапан капельницы и собрался выдернуть иголку.

— Ты головой ударился, когда падал? — Алмош в одно мгновение оказался рядом и схватил Мага за руку, больно сжав запястье.

— Но…

— Лежи и не рыпайся. Я скоро приду.

С этими словами сыщик покинул палату. Джулиан откинулся на подушку и закрыл глаза. Что же теперь будет? Свободу-то он выторговал, а дальше что? За годы жизни при Графе Маг превратился практически в иждивенца. Конечно, он зарабатывал на свой хлеб с маслом, выполняя поручения Адама, но больше он ничего не умел.

Вместо Алмоша в палату зашёл доктор.

— Ну-с, как ваши дела? — поинтересовался он и взял свободную руку Джулиана, чтобы пощупать пульс.

— Нормально, — улыбнулся Маг. — Когда вы меня выпишите?

— Не торопитесь, молодой человек. Подождите пару дней. Мы проведём обследование.

— Но я ведь просто перенервничал.

— А вот нервничать вам вообще противопоказано.

— Я знаю. И ещё знаю, что лечить меня должны не здесь, а в другой клинике.

— Многие знания, многие печали, молодой человек. Отдыхайте.

Доктор посмотрел на ещё не закончившуюся капельницу и ушёл. В коридоре он столкнулся с Алмошем.

— Послушайте, господин сыщик, — заговорил доктор, — я прекрасно помню то, что вы мне сказали. Что это важный свидетель. Но я бы не советовал сейчас устраивать ему очные ставки. Он всё-таки очень не стабилен.

— Эта штуковина, которая с ним происходит… С ней как-то можно бороться?

— Конечно, можно. Но было бы лучше, если бы он боролся не в одиночку. У него есть родственники, с которыми я бы мог это обсудить?

— Нет, он сирота.

— А жена или невеста?

— Нет.

— Близкие друзья?

— Его самый близкий друг — это тот, с кем ему нужно устроить очную ставку.

— Мда. А вы будете продолжать охранять его как ценного свидетеля?

— Ну… да. Пока да.

— А потом?

— Что потом?

— Так… Видимо, молодой человек прав. К сожалению.

— В чём? — не понял Алмош.

— Придётся перевести его в клинику для душевнобольных. Хотя бы временно.

— Да вы спятили?

— Если бы у него был близкий человек, этого можно было бы избежать, — проговорил доктор.

— Нянька, что ли, ему нужна?

— Нет, ему нужен друг.

— Иначе он опять вот так завалится?

— Может, и не завалится, выражаясь вашим языком.

Алмош процедил сквозь зубы одно из тех ругательств, которые слышал в детстве от деда, который любил пропустить пару стаканчиков октли и, прочитав газету, привезённую из города, высказать всё, что он думает о нортах.

— Ладно, — сказал сыщик, — рассказывайте мне.

— Что рассказывать?

— Ну, как этому придурку помогать.

Когда Алмош вернулся в палату, Джулиан успел задремать.

— Отложили твою дачу показаний, — проговорил сыщик. Маг вздрогнул и открыл глаза.

— Отложили?

— Да, до твоей выписки. И это… — Джулиан с удивлением отметил, что Алмош словно стеснялся ещё что-то сказать.

— Что?

— Ничего, — пробурчал сыщик и ушёл. Он вернулся примерно через час, молча зашёл в палату, бросил на прикроватную тумбочку сборник кроссвордов с ручкой и также молча удалился.

Должно быть, так действовало лекарство, но ночь Джулиан провёл без кошмаров. Утром он почувствовал себя выспавшимся и бодрым, однако ещё до завтрака Мага потащили на обследование, и после всех анализов и тестов он почувствовал себя совершенно разбитым. После того как ему наконец-то дали поесть, Джулиан лёг на кровать и принялся разгадывать кроссворды. Это занятие здорово отвлекало.

К обеду в палату зашёл посетитель. Им оказался Джеймс Уилкинс, тот самый милый доктор, который всучил Алмошу флакончик с нюхательной солью, дабы тот мог помочь Джулиану придти в чувства. В руках доктора был неизменный чемоданчик.

— Добрый день, — улыбнулся Уилкинс. — К вам можно?

— Добрый, — ответил Маг и кивнул.

Джеймс огляделся в поисках стула, нашёл его у стены, поставил рядом с кроватью и сел.

— Я вот только узнал, что вы тут. Решил навестить. Вы же не возражаете?

— Не возражаю.

— Вот, — Джеймс полез в чемоданчик и достал оттуда бананы. — Это вам. Надеюсь, вы любите бананы?

— Люблю, спасибо, — улыбнулся Джулиан.

— Вы ешьте их почаще. Они вам очень полезны. Там витамин В6. Его вам очень нужно.

— Хорошо, но, может, на ты? Не люблю обращение на вы, оно слишком холодное и официальное.

— Хорошо. Тогда ты меня поправляй, когда я буду снова переходить на вы. Мне на вы привычнее как-то.

— Договорились, буду поправлять.

— Я тут поговорил с вашим, то есть твоим лечащим врачом.

— И как? Он ещё не решил отправить меня в клинику для душевнобольных?

— Что вы! То есть… ты. Нет, конечно.

— Но я, может, предпочёл бы клинику. Особенно если за счёт государства.

— Постой… тебе жить негде?

— Ещё неделю назад я жил в камере.

— А до этого? Ой, прости, я понял. Ты понимаешь, у меня ведь тоже проблемы с жильём были. Мне не на что было снимать квартиру и я жил в общежитии при медицинском.

— Ты поэтому ночевал в морге?

— Да. Ты не подумай, у меня раньше была квартира, но… по семейным обстоятельствам её больше нет.

— И как же ты теперь?

— Теперь я переехал к господину Бретту. Ну, то есть не к нему. Мы вместе снимаем квартиру. Так дешевле выходит. У каждого своя комната, очень удобно. Тебе тоже надо с кем-то. Соседа надо найти.

— Сначала работу надо найти, — хмыкнул Джулиан.

— Какое у тебя образование?

— Никакого.

— Как так? — удивился Уилкинс.

— Я учился в приютской школе, потом сбежал, жил с приёмным отцом, а затем он продал меня Графу. Граф сам завершил моё обучение. Какое-то время я занимался с гувернёром. Но профессию я не получил. Моя профессия — вор. В этом я мастер. Но заниматься этим дальше я не смогу. Меня же не просто так отпустили.

— Что за ужасы ты говоришь? Продал… приёмный отец… Послушай, не может быть такого, чтобы ты ничего не умел. Найдётся работа. Я сам помогу поискать.

— Спасибо. Но зачем тебе это?

Уилкинс не успел ответить, потому что к Джулиану пришёл ещё один посетитель. Алмош стоял у входа с пакетом винограда.

— Добрый день, — поздоровался Уилкинс, вставая.

— Здрасьте, — ответил Алмош.

— Вы тоже навестить пришли?

— Нет, я просто люблю в обед зайти в клинику, пошастать по палатам.

Сыщик подошёл к кровати, положил на тумбочку виноград и развернулся к выходу.

— Это, доктор, у нас в сыске переезд, ты в курсе? — заговорил он уже у двери.

— Господин Бретт что-то упоминал.

— Короче, тебе надо не в старый его кабинет приходить. У нас теперь будет один большой для всего убойного отдела. То есть у Ворона всё равно будет отдельный, но через нас надо будет проходить.

— А вас много в отделе? — поинтересовался Джеймс.

— Со мной четверо.

— И у каждого свой стол?

— Да, а что?

— Я всегда хотел иметь свой стол.

— У тебя нет?

— Нет, у нас общая лаборатория в морге, а в сыске мне пока не выделили место. Забыли, наверное.

— Хм. Ладно, мне пора, — и Алмош ушёл.

— А сколько времени? — Джеймс взглянул на часы. — Ой, мне ведь тоже пора! Я завтра тебя навещу снова, ты не против?

— Не против, — ответил Джулиан.

— Принести тебе что-нибудь? Что ты хочешь?

— Пирожное.

— Какое?

— Любое. Сладкого хочется.

— Хорошо, принесу, — улыбнулся Джеймс.

Уилкинс сдержал слово и пришёл на следующий день. Снова в обеденный перерыв. Поздоровавшись, он сел и, открыв чемоданчик, извлёк оттуда пирожное в бумажном пакете.

— Надеюсь, тебе понравится, — проговорил он с улыбкой.

— Конечно, понравится! — обрадовался Джулиан. — Спасибо большое!

— Как ты тут? Как твоё здоровье?

— Скучно мне тут, — принимаясь за пирожное, ответил Маг. — Но я не жалуюсь. Крыша над головой. Кормят. Лекарствами такими пичкают, что я сплю, как сурок.

— Раньше у тебя была бессонница?

— Когда как. То бессонница, а то сны дурные.

— А у тебя это давно?

— Что, профессиональный интерес?

— Ну да. Хотя не только профессиональный. Ты можешь не отвечать, если не хочешь.

— С детства это у меня. Только оно никогда не было таким, как в последнее время. В тюрьме усилилось.

— Знаешь, это может показаться тебе глупым, но тебе нужно отвлекаться. Это вот очень хорошо, что ты кроссворды разгадываешь. Скажи, у тебя есть какие-нибудь увлечения?

— Я люблю читать, — пожал плечами Джулиан. — Ещё в театр ходить. Музыку очень люблю слушать.

— Ой, я тоже всё это люблю! — обрадовался Уилкинс. — Когда тебя выпишут, мы с тобой можем вместе ходить в театры.

— Можем. Только сначала мне надо найти работу.

— Найдёшь, в этом я уверен.

— Не всем понравится парень с судимостью.

— Зря ты так. Вот ты слышал о том, что помощник шерифа, господин Эскот, тоже когда-то сидел в тюрьме?

Джулиан об этом слышал из первых уст. Когда надзиратель сказал, что Соро зовут на внеплановое свидание, он очень удивился. Зайдя в скромную комнату с привинченными к полу столом и стульями, Маг увидел норта, который был разве что ненамного старше него. Он был одет в очень изысканный костюм лавандового оттенка, а на его губах застыла вежливая улыбка. Глаза с зеленоватыми искорками придавали его внешности что-то кошачье.

— Разрешите представиться. Линуш Эскот, — заговорил норт. — Присядем?

— Эскот? — сев, переспросил Джулиан.

— Слышали это имя? Да, так называется кофе. Один из лучших в Айланорте. Это моего отца. А я помощник шерифа.

— Шерифа. И зачем же я понадобился самому шерифу?

— Я знаю, кто вы на самом деле.

— И кто же я?

— Правая рука Графа.

Джулиан замер. Услышать подобное от сыщика, да ещё и от самого помощника шерифа — это было слишком неожиданно.

— То есть я прав? — Эскот хитро улыбнулся.

— Что?

— Ну, я не был уверен до конца, но вы так отреагировали. Словно за мной стоял призрак Графа. Значит, я угадал.

— Чёрт…

— Понимаете, я этим так давно занимался. Если бы вы только знали, сколько сил и нервов я угробил, чтобы выйти на вас. И вот оно. Я говорю с вами.

— Что вам нужно?

— Хочу предложить вам сделку. Свободу в обмен на информацию.

— Свободу?

— Да. Вас освободят. Досрочное освобождение. Амнистия. А вы соглашаетесь сотрудничать с сыском и помочь найти Графа.

— А если я не соглашусь?

— Ваше право, — пожал плечами Эскот. — Но поверьте, я прекрасно знаю, каково вам.

— Неужели?

— Знаю. Я отсидел в тюрьме девять месяцев.

— Вы?

— Я. По обвинению в убийстве. Так что я знаю, что говорю.

Джулиан опустил глаза. Его била мелкая дрожь.

— Эй, ты в порядке? — обеспокоенно спросил Эскот.

— В порядке, — прошептал Маг.

— Я не жду от тебя ответа прямо сейчас. Я приду завтра, — с этими словами Эскот поднялся.

— Нет, стойте! — Джулиан поднял глаза. — Не надо завтра. Я согласен.

После ухода Уилкинса Маг снова остался в палате один. Алмош в этот раз не зашёл. Джулиан доел вчерашний виноград и снова принялся за кроссворды. Сыщик появился в палате поздно вечером. Он зашёл молча, достал из сумки термос и протянул Магу.

— Что там? — поинтересовался Джулиан.

— Открой, узнаешь. Что за дебильные вопросы?

Маг открыл. Запах горячей горькой воды нельзя было с чем-то спутать.

— Сегодня в Тиере праздник, — проговорил Алмош. — Я хотел октли принести, но подумал, что тебе с лекарствами нельзя.

— Спасибо, — улыбнулся Джулиан и сделал глоток. — С праздником.

— Видел твоего врача. Вроде выписывать тебя собрался.

— Выписывать? — от этого слова Магу стало страшно, но он не подал виду. — Это хорошо. Скажи, а как там король и его друг?

— Они были на празднике в Тиере. На днях уезжают в Нэжвилль.

— Они хорошие люди.

— Да, ты прав, хорошие. Будь готов завтра к полудню.

— К чему?

— К выписке.

С этими словами Алмош ушёл, оставив термос у Джулиана. Утром следующего дня доктор выдал Магу упаковку таблеток, рецепт и заключение.

— Если будет хуже, обращайтесь сразу ко мне, молодой человек, — проговорил он.

— А мне будет хуже?

— Я сказал если.

— Так я могу идти?

— Можете, — кивнул доктор.

Из вещей у Джулиана были только журнал с не до конца разгаданными кроссвордами, ручка, термос и упаковка лекарств. Маг подумал, что термос надо бы вернуть. Алмош говорил ему вчера про полдень, а сейчас было около одиннадцати. Джулиан вышел из здания клиники, опустился на лавку у входа и продолжил разгадывать кроссворды. Спешить ему уж точно было некуда.

— Что, уже выписали? — услышал он через некоторое время знакомый голос рядом.

— Выписали, — кивнул Джулиан. — Вот, возьми свой термос. Я его даже вымыл.

— Пошли, — сказал Алмош, положив термос в сумку.

— Куда? В сыск?

— Для начала в машину.

Алмош действительно направился во дворец правосудия. У Джулиана больно защемило внутри, когда он представил, что сейчас ему устроят очную ставку с Адамом. Когда Алмош вышел из машины, Джулиан последовал за ним, сжимая в одной руке журнал, а в другой пачку таблеток.

— Оставь в машине, — проговорил сыщик.

— Что?

— В машине всё это оставь, придурок.

Джулиан послушно положил журнал и таблетки на заднее сиденье. Алмош прошёл мимо поста охраны, сказав, что Джулиан с ним. Вместо того чтобы подняться на второй этаж, сыщик сразу свернул налево, оглянулся, чтобы Маг не отставал, и поспешил куда-то по коридору. Когда Джулиан понял, куда они пришли, у него пропал дар речи. Это была столовая. Алмош взял поднос, второй всучил Джулиану.

— Но у меня нет денег, — наконец выдал Маг.

— Я заплачу, — ответил Алмош. — А ты потом отдашь. И здесь дёшево.

Вскоре они уже сидели за одним из столиков и молча поглощали пищу.

— Ты всех свидетелей здесь кормишь? — первым не выдержал Джулиан.

— Только калечных, — ответил Алмош.

— Это такая программа по защите калечных свидетелей?

— Вообще-то я собирался сказать тебе спасибо за то, что помешал нам с Инди поубивать друг друга, но уже передумал.

— Когда у меня очная ставка? — тихо спросил Джулиан.

— Так не терпится?

— Хочу побыстрее с этим покончить.

— Тогда доедай и пошли.

— Знаешь, что странно?

— Что?

— Не одни мы тут обедаем, но никто к тебе не подошёл, не поздоровался и не подсел. От меня плохо пахнет?

— С какой стати ко мне должен кто-то подсаживаться?

— Но вы же коллеги. Вон, посмотри, все сидят компаниями.

— Я всегда ем один. Ты закончил? Пошли.

Алмош привёл Мага в просторный кабинет на втором этаже, в котором ещё явно не завершился процесс переезда. Где-то на полу стояли коробки, а мужчина и женщина что-то раскладывали в шкафу. Мужчина был немного полноватым с короткой стрижкой и забавным галстуком в горошек. Женщина, пепельная блондинка с волосами, убранными в хвост, была одета в кофейного цвета юбку и ярко-жёлтую блузку. Следом за Алмошем и Магом в кабинет зашёл крепкий рыжеволосый мужчина с большим цветочным горшком в руках. В горшке красовался фикус.

— Ал, давай поставим его к твоему столу? — проговорил он.

— Не называй меня Алом! — возмутился Алмош.

— То есть на фикус ты согласен? — обрадовался рыжий и поставил горшок рядом с одним из столов, который был ближе к окну.

— Нет!

— Но так у него будет больше шансов выжить, — проговорила женщина, наконец, обернувшись. — Ты сможешь поливать его чаем. А от нашего кофе он загнётся быстрее. Это с тобой Маг?

— Маг, — кивнул Алмош. — Ворон у себя?

— С утра там окопался.

— Жди здесь, — сказал сыщик Джулиану и скрылся за дверью в смежный кабинет.

— Меня зовут Лина, — представилась женщина, подойдя к Магу. — Лина Кингсли.

— Джулиан Соро.

— А мы знаем, — улыбнулась Лина.

— Я Нэд Дженкинс, — сказал рыжий. — А ты, значит, выписался из клиники?

— Да. А кто до этого поливал фикус?

— Ха. Так Ал и поливал! Только он отпирается.

— Я тоже поливал, — заговорил полноватый мужчина у шкафа.

— Кофе? — с усмешкой переспросил Нэд.

— Вовсе нет. Я прекрасно знаю, что кофе вреден для почвы.

— Маг, познакомься, это Фридрих Купер, — проговорил Дженкинс. — Наш ум, честь и совесть.

— Твой сарказм здесь неуместен, — отозвался Купер и продолжил раскладывать папки по полкам.

Из кабинета Бретта вышел Алмош.

— Если не передумал, то сейчас всё организуют, — проговорил он.

— Не передумал, — ответил Джулиан.

— Вы очную ставку с Графом собрались проводить? — догадался Нэд.

— Да, — кивнул Алмош.

— В допросной?

— Тебе не всё равно?

— Нет. У меня на допросную планы.

— Опять бабу собрался привести туда?

— А ты не завидуй, Ал.

— Пф.

— Многозначительно.

— Полагаю, Алмош имел в виду, что он не всегда одобряет твой выбор женщин, — проговорил Фридрих.

— Джулиан, может, кофе? — предложила Лина. — Думаю, минут пятнадцать у вас есть, пока Графа привезут, а то и больше.

Маг чувствовал себя очень странно. Он не мог понять, что происходит. Джулиан прекрасно помнил, кто он и кто они, все, кто находился в кабинете. Он не понимал, почему эти люди были с ним так любезны. Просто потому что он ценный свидетель? Потому что ему ещё потом давать показания на суде? Иначе зачем сыщикам убойного отдела так нянчиться с вором?

— Ставь чайник, — не дожидаясь ответа Джулиана, сказал Нэд.

— Найти бы его ещё… — и Лина полезла в одну из коробок.

— Чайник стоит рядом с моим столом, — проговорил Купер.

— О! Точно! — обрадовалась Кингсли. — А где кофе?

— Держи, — Фридрих протянул коллеге банку.

— Вас в отделе ведь четверо? — вдруг спросил Джулиан.

— Четверо, — кивнул Нэд.

— А столов пять, — заметил Маг.

— Нас в отделе не четверо, — проговорил Купер. — Нас было пятеро. Потому что начальник отдела тоже считается. Но теперь нас шестеро. Шестым стал доктор Уилкинс. Стол для него.

— С каких это пор у нас в отделе медэксперт? — спросил Дженкинс.

— А ты считаешь, что твоих знаний в человеческой анатомии тебе хватает?

— Уж в чём, а в анатомии я прекрасно разбираюсь, — усмехнулся Нэд.

— Под анатомией понимается не только то, что у тебя ниже пояса, — проговорил Алмош.

— Почему только у меня? У тебя тоже! — отозвался Дженкинс.

— Вот поэтому твой однокурсник стал шерифом, а ты нет.

— Что? — Нэда последнее заявление Алмоша явно задело.

— Что слышал.

— А ну прекратите! — вмешалась Лина.

— Ладно, — ответил Нэд. — Просто у тебя такие же проблемы, как у Ворона. Только Бретт женат на своей работе, а ты — на мече своём.

Алмош только фыркнул и сел за свой стол.

— Но вообще-то, Нэд, медэксперт ещё и в психологии разбирается, насколько мне известно, — проговорила Лина. — А это полезные навыки.

— Я тоже разбираюсь в психологии, — сказал Купер. — Думаю, нам будет о чём поговорить с господином Уилкинсом.

— Вы точно найдёте общий язык, — хмыкнул Алмош. — У вас обоих есть общая любовь. К пирожкам.

— Сделаю вид, что твоя шутка была смешной, — ответил Фридрих.

— Ну, если этот Уилкинс будет с нами, то чего он не помогает переезжать? — возмутился Дженкинс.

— Наверное, у него важные дела в морге, — ответил Джулиан.

— Ты его знаешь?

— Да.

— Какие в морге могут быть важные дела? Трупы ж не убегут.

— Ну, не знаю. Я слышал, однажды труп заговорил с патологоанатомом прямо во время вскрытия.

— Да ну, брехня.

— Полагаю, он просто не был трупом, — проговорил Купер. — Я тоже о таком слышал.

— И что труп сказал патологоанатому? — спросил Нэд.

— Не знаю, — ответил Джулиан. — Может, подсказал, где резать?

— Чего?

— Ну, мало ли. Сказал: левее, доктор.

— Придурки, — проговорил Алмош.

— А ведь это ты напомнил Ворону про стол для Уилкинса? — вдруг сказал Джулиан.

— Что? Ничего я не напоминал! — отозвался амарго.

— А я уверен, что ты. Джеймс при тебе сказал, что хотел свой стол и что про него забыли. Господин начальник на самом деле добрый и пушистый.

— Лина, не переводи на этого идиота свой кофе.

— А это правда? — спросила Кингсли.

— Что?

— Ты напомнил про стол?

— Нет!

— Полагаю, что правду можно выяснить, задав вопрос господину Бретту, — проговорил Купер.

— И кто же этот смертник? — спросил Нэд.

— Жребий или камень-ножницы-бумага? — почему-то обрадовалась Лина.

— Давайте жребий, — предложил Дженкинс.

— Хорошо.

— Я не участвую, — сказал Алмош.

— Так это само собой. Про тебя же спрашивать будем! Нэд, дай спички. Джулиан, можно вас попросить? Сломайте одну, выровняйте и протяните нам три штуки. Ну, вы понимаете, да?

— Понимаю, — улыбнулся Маг. — Кто вытащит короткую, пойдёт к Бретту.

Джулиан сделал, как попросила Лина. Идти к Ворону выпало Куперу.

— Завещание твоё где? — поинтересовался Дженкинс.

— У семейного адвоката, — ответил Фридрих и зашагал к двери Бретта. Купер вышел, вернее, пулей вылетел из кабинета начальника буквально через минуту.

— Ну, как? — спросила Лина.

— Господин Бретт признал, что инициатива исходила от Алмоша, — сказал Фридрих.

— Я же говорил! — обрадовался Джулиан.

— Как это мило! — воскликнула Кингсли. — А я тоже всегда подозревала, что Алмош на самом деле добрый.

— Могу устроить так, чтобы подозрений больше не было, — огрызнулся амарго.

— Господин Бретт просил тебя зайти, Нэд, — проговорил Купер.

— Зачем?

— Я не Бретт, но могу предположить, что дело касается выяснения личности работника администрации губернатора, работавшего на Графа.

— Вот чёрт! Лин, сделай мне кофе, солнышко, — взглянув на закипающий чайник, сказал Дженкинс и направился к Бретту.

Кингсли уже достала из коробки кружки и начала заваривать кофе. В этот момент в кабинет зашёл Уилкинс. В белой рубашке, отутюженных брюках, жилетке, галстуке-бабочке и с неизменным чемоданчиком.

— Добрый всем день, — улыбнулся он.